Начать статью хотелось бы со слов благодарности главному редактору журнала академику Петру Александровичу Чекмареву, всему творческому коллективу за предоставленную немецким селекционерам возможность поделиться мнением по такой актуальной теме, как формы финансирования селекционно-семеноводческих центров. Свободное обсуждение насущных, порой, острых вопросов стало доброй традицией сотрудничества селекционеров двух стран, история которого насчитывает уже более двадцати лет.
Нормативной основой двустороннего сотрудничества является Совместное заявление о намерениях Федерального министерства продовольствия, сельского хозяйства и защиты прав потребителей Федеративной Республики Германия и Министерства сельского хозяйства Российской Федерации о сотрудничестве в области семеноводства от 18.01.2013. В рамках данного документа и под эгидой Германо-Российского Аграрно-Политического диалога проведен целый ряд мероприятий с участием представителей Совета Федерации, Государственной Думы Российской Федерации, министерств и ведомств двух стран, отраслевых союзов и ассоциаций. Достигнуты договоренности по конкретным направлениям работы на благо селекционеров и семеноводов России и Германии, представляющим взаимный интерес.
Основные усилия Федерального союза селекционеров Германии (BDP) нацелены на создании рамочных условий, одинаково благоприятных, как для российской, так и для немецкой стороны. Немецкие селекционеры заинтересованы в конкурентоспособной на мировом уровне системе селекции и семеноводства в России. Согласитесь, лучше конкурировать на равных, чем опасаться, что слабый конкурент прибегнет к нерыночным механизмам и пролоббирует введение на государственном уровне протекционистских мер запретительного характера.
Мы видим, что в настоящее время во исполнение известного Указа Президента начата работа по созданию и внедрению в производство конкурентоспособных отечественных технологий, основанных на новейших достижениях науки. Решающая роль в возвращении России на передовые позиции мировой селекционной науки и реализации ее достижений на практике по праву отводится селекционно-семеноводческим центрам. Планируется ввести в эксплуатацию 87 таких объектов, из которых 61 новый и 26 модернизированных. В рамках Госпрограммы развития сельского хозяйства обеспечивается возмещение 20% части прямых понесенных затрат на их строительство и модернизацию.
Разработанная в Советском Союзе система селекции и семеноводства идеально соответствовала требованиям плановой экономики и работала весьма эффективно. Созданный цикл “от пробирки до мешка” позволял быстро внедрять передовые разработки фундаментальной науки в реальное производство. И, что немаловажно, удавалось обеспечивать преемственность поколений селекционеров. Их имена известны во всем мире. Они выстояли в постсоветских катаклизмах и продолжают удерживать передовые позиции по ряду культур. Эти люди кормят всю страну и наполняют ее бюджет за счет экспорта зерна, высокоурожайные сорта которого созданы их руками.
Вместе с тем, бедственное материально-техническое состояние существующих государственных НИИ ни для кого не является секретом. Прославленные селекционеры вынуждены работать там на морально и физически устаревшем оборудовании за невысокую, скажем так, зарплату. Их достойные уважения энтузиазм и творческая увлеченность не всегда разделяются молодым поколением, которое, получив соответствующее образование, стремится найти применение своим силам там, где банально лучше платят, условия работы лучше, а бюрократии – меньше.
Дальше так продолжаться не может. Инвестирование значительных средств в научно-технические разработки и материальную базу является главным условием достижения высоких результатов в селекционной деятельности. Мировой опыт свидетельствует, что в условиях рыночной экономики полагаться только на бюджетное финансирование не реально. Даже если государство изыщет хотя бы часть необходимых средств, уверенности в их эффективном использовании нет даже у самих ученых-селекционеров. Изящные концепты развития отечественной селекции от ФАНО вызывают у маститых мэтров, в лучшем случае, лишь горькую усмешку.
Выход – один. Необходимо привлекать частный капитал. Но как? На каких условиях?
В последнее время часто приходится слышать о частно-государственном партнерстве. Так, в Краснодарском крае ООО «Успенский сахарник» заявило о готовности вложить более 2 млрд рублей в создание семеноводческого центра. Дай Бог, чтобы предприниматели по всей стране подхватили такую замечательную инициативу. Время покажет, однако сегодняшние экономические реалии таковы, что бизнес в основном ориентирован на быструю отдачу от вложенных средств, а это, к сожалению, слова не из песни про селекцию.
В Германии частно-государственное партнерство понимают несколько по иному. Государство финансирует лишь фундаментальную науку. Прикладные разработки финансируются частным образом за счет лицензионного вознаграждения — роялти. Подробно о системе финансирования селекции в Германии было рассказано в статье «Где права – там и ответственность», опубликованной в номере 3(9) 2016. Селекция давно превратилась в бизнес, кровно заинтересованный в скорейшей реализации фундаментальных научных исследований. Так, компании-члены BDP из 1 млрд евро совокупного годового оборота 15,1% тратят именно на прикладные разработки. И эта цифра имеет тенденцию к росту.
Но так было не всегда и не везде в Германии. Руководители ГДР старались тщательно копировать опыт СССР, в том числе в организации селекционно-семеноводческого процесса. Одним из флагманов восточногерманской селекции являлся Научно-исследовательский институт картофельного хозяйства, основанный в 1949 году в г. Гросс Люзевиц (Мекленбург - Передняя Померания). Институт входил в систему Академии Сельскохозяйственных Наук, подчинявшейся Министерству сельского хозяйства ГДР. Организационно Институт состоял из четырех управлений, в состав которых входило 17 отделов. В штате числилось более 600 сотрудников, из которых лишь 120 занимались научной и прикладной работой.
Совершенно очевидно, что такая громоздкая структура не имела шансов выжить в новых исторических условиях после объединения Германии. Перед воссоединившимся государством возникла непростая задача - сохранить имеющийся научный потенциал и приспособить его к новых политическим, экономическим, социальным и правовым реалиям.
Остро встал вопрос приватизации отдельных производственно-прикладных подразделений бывшего института, которые, в отличие от чисто научных, в будущем не могли рассчитывать на финансовую поддержку немецкого государства. В западной части Германии не существовало государственного финансирования селекции, поскольку, при наличии права на сорт, имелась (и имеется сейчас) реальная основа для самофинансирования за счет лицензионных платежей (роялти).
Приватизация института происходила с помощью специально созданного для восточных земель Попечительского Ведомства (Treuhandanstalt), которое на правах доверительного управления преобразовывало народные предприятия (VEB) в общества с ограниченной ответственностью (GmbH) и выставляло их на продажу. Предприятия подавались по символическим ценам, но с жесткими требованиями по сохранению профильных активов. Таким образом удалось не “расчубайсить” довольно сильную экономику бывшей ГДР и сохранить социальную стабильность.
Специально созданная инициативная группа изыскала инвесторов, предоставивших начальный капитал, и выкупила предприятие, точнее - его селекционно-прикладную часть, на которую предварительно были переоформлены патенты на все имевшиеся на то время сорта.
Следует отметить, что сортовой потенциал, хотя и был выкуплен полностью, сразу был подвергнут строгой ревизии. Ведь каждый невостребованный сорт - это выброшенные деньги, что само по себе - непозволительная роскошь для рачительных немцев. Часть сортов была оставлена “доживать свой век” вместе с привыкшими к ним “колхозниками”. А наиболее перспективные для нового рынка сорта стали активно внедряться в производство уже по “западным” стандартам.
Необходимо было “с нуля” наладить полный цикл коммерческого семеноводства (в госинституте его просто не существовало): поддерживающая селекция, планирование посевных площадей по сортам и классам, размножение в семеноводческих хозяйствах, заключение лицензионных договоров, сбыт семенного и товарного картофеля.
Параллельно приходилось решать и чисто организационные задачи, в частности - передать в ведение государственных академий и университетов подразделения, специализирующиеся на фундаментальных исследованиях, и организовать должное взаимодействие с ними на будущее. Важно было сохранить и оптимизировать собственные лабораторий для прикладных разработок (вирусные исследования, in-Vitro, генные технологии). И наконец, обеспечить полный контроль всех хозяйственных процессов, в особенности движения финансовых средств.
Реорганизация далась нелегко. Освобождение от непрофильных активов неизбежно привело к сокращению персонала. Из 120 сотрудников, занятых в сфере селекции, осталось лишь 45. Однако, все трудности переходного периода были успешно преодолены, и в 1990 году была создана новая эффективная и современная компания, которая получила теперь уже известное во всем мире название «Норика».
Вашему вниманию были предложены лишь некоторые размышления, основанные на опыте создания и функционирования селекционно-семеноводческих центров в Германии. Я далек от мысли навязывать читателю какие-либо модели и, уж тем более, оспаривать недавнее решение премьер-министра запретить приватизацию селекционных станций. Уверен, Россия, как было и будет всегда, сама найдет свой уникальный путь. Путь возрождения и процветания признанной во всем мире советской, российской селекционной науки. Федеральный союз селекционеров Германии готов оказать российским коллегам всю необходимую помощь в этой большой и трудной работе.
Автор благодарит компании “Норика” и “Норика - Славия” за предоставленные материалы.
Сергей Платонов – политический координатор Федерального союза селекционеров Германии в Российской Федерации.
